Место, откуда он мог наблюдать за Леной, но она его не могла разглядеть называлось "Соседние кусты".
Именно там юноша, пребывая в полутьме, мог оттачивать свои навыки. Едва уловимое потрескивание утихающего огня и лёгкое дуновение ветра - единственные спутники юноши в этот момент времени.
Луна, выдающая себя за огромную головку сыра в небе, скрывалась за бегущими по небу тучами. Едва выскакивая на секунду, освещая окружающее пространство, а затем скрываясь вновь. Столь благотворительная обстановка, да ещё и в медитативной позе, привели Саймона к полу забывчивому состоянию. В последние минуты ему доводилось бороться уже с усталостью и желанием спать, а не загадками по использованию своих сил…
До момента, пока он не почувствовал, что кто-то на него смотрит. Не со стороны, где должна была лежать его сестра, а прямо перед ним. Усталые веки разомкнулись и взгляд уставился на худощавого, но большого пса. Нет, это точно был волк. Силуэты данного зверя изредка попадались где-то на фоне полей, но никогда не доводилось их видеть вживую. Тем более, так близко. Описание от взрослых само собой сопоставилось с могущественным зверем: острая морда, прищуренный и уверенный взгляд, тёплая шёрстка вдоль тела. Как отличительные черты у этого представителя своего вида выделялся огромный шрам, что шёл от макушки через бок до середины живота продолговатой линией. Старый шрам, что был получен в какой-то странной и явно неприродной схватке.
Волк склонил голову на бок, как будто с таким же интересом рассматривал невиданного до селе в такой близи человека. Хвост медленно двигался из стороны в сторону, а глаза, не смыкаясь, оглядывали тело парня.
Саймон вновь почувствовал это странное ощущение - ситуация заставляет его тело инстинктивно готовиться к худшему, медленно выпуская в кровь адреналин, но вот разум его спокоен, создавая такое любопытное и неописуемое словами состояние сознания.
Если подумать логически, то что-то тут не вяжется. Старый шрам, не естественный для животного... худоба вкупе с большими размерами, означающая, скорее-всего, голод - который, впрочем, не вынудил волка на них напасть... а напасть он явно мог, и без особого труда: ночь ведь, в темноте у него преимущество, да и опыт боевой у зверя явно есть... да и хвост у него двигается, и если экстраполировать то, что Саймон знает о деревенских собаках, то это явно не жест агрессии. Что-то там чувствуется... что-то разумное?
Юноша поразглядывал волка где-то с полминуты, раздумывая насчёт того, что ему в данной ситуации делать, после чего неторопливо достал из кармана... завёрнутую в ткань рыбную лепёшку? Простой долгопортящийся снэк, так - перекусить в дороге. Состоит, очевидно, из запечённой в лепёшке рыбы, пахнет соответствующе.
Еду развернули, после неторопливо положили ткань на ближайший подходящий для этого дела пенёк/бревно/камушек, после чего уже водрузили туда саму лепёшку и отползли немного, словно предлагая животному подойти потрапезничать. Да не просто с земли, а как человеку - культурно. Во как.
Волк остаётся стоять на месте, не двигаясь и наблюдая за действиями человека. Глаза зверя, различимые в свете Луны, провожают каждое перемещение, словно оценивая то. Отводит лишь он свой взгляд, когда Саймон отползает чуть подальше, оставляя полуночную трапезу на открытом пространстве.
Волк делает свой ход, подбираясь вперёд к лежащей на плоском камне лепёшке. Нос принюхивается к еде, словно пытаясь понять странные ароматы уже давно залежавшегося перекуса в кармане. В мгновение, широко раскрыв свою пасть, усеянную остроконечными иклами, дикий зверь поддевает лакомство своим языком. Сразу же отходя назад, будто опасаясь возможности, что человек накинется на того в попытке отобрать лепёшку. Задвигал своими челюстями волк, радостно перемолов в труху предложенную еду. О такой эмоции свидетельствовал хвост, что экспрессивно двигался из стороны в сторону.
Неожиданно зверь припал к земле, опустившись на передние лапы, изображая своеобразный реверанс. А затем быстро развернулся, быстрым и бесшумным бегом своих мощных лап удаляясь куда-то в лес…
Дальнейшие попытки вернуться в медитирующее состояние успехом не увенчались. Всякие мысли так и норовили залезть в голову, никак не давая сконцентрироваться на развитии своих умений. Воспоминания прошедших дней одно за другим всплывали яркими воспоминаниями - приятными они были или нет. Всё слишком быстро и одновременно свалилось на голову ещё до недавнего обычного деревенского мальчишки… (Есть ещё какие действия во время ночи или нет?)
– Вперёд! – Весело усмехалась Лена, махая рукой плетущемуся за спиной Саймону. Тот не выспался, так ещё и ему приходилось тащить за спиной все вещи, – Чего тащишься? Мы так из лесу никогда и не выйдем!
Несмотря на такие пасмурные и даже трагичные умозаключения, сестра явно была замотивирована этого не делать. Как минимум, если кто и потеряется из них двоих, то проблемой это будет только для Саймона. За долгий и тернистый переход, что совершенно не имел никаких дорог, по которым могли ходить караваны, или же хотя бы мелких звериных троп, парочка явно преодолела приличное расстояние. Об этом свидетельствовали не только поменявшийся вокруг ландшафт - лес стал менее густым и тёмным, а хвойные деревья, что были постоянными носителями зелени круглый год в деревне, сменились на ветвистые ивы. Ещё одним предзнаменованием, что они продвинулись достаточно, стала неожиданно замерившая Лена. Та убежала уже достаточно далеко, оставаясь в пределах видимости. Свернув за очередное древо, девчонка неожиданно остановилась.
– Это… это ведь… – Повторила она, указывая пальцем куда-то вперёд, когда Сай наконец-то догнал её. Парочка оказалась стоящей на склоне холма, откуда открывался вид. Невероятный вид. Раскинувшееся внизу холма поле, что растекалось морем практически до самого горизонта, где возвышались серый Стёпы и различные строения. Единичные фигурки, словно муравьи, ходили по тёмной разворошенной земле, явно что-то разбрасывая. – Мы больше не в деревне, получается?
Саймон плёлся за Леной с несколько кислой миной, иногда урча животом: конечно встреча с волком была интересной и неожиданной, но он остался без завтрака (чтобы не менять количество распланированных на поход рационов). Не то чтобы у них были проблемы с провизией, просто у Саймона был такой штык, что лучше немного потерпеть сейчас, чем потом не найти этих калорий, когда они понадобятся.
Встреча с волком (или волчицей, кто знает? подмигивает) оставила парня род впечатлением. Зверь либо был кем-то очень хорошо натренирован, либо был вовсе не зверем. В любом случае, Сай надеялся на скорую встречу, в этот раз с большим количеством ответов (хоть он и не представляет, как зверь сможет их дать). Он какое-то время даже думал, что Коровка могла быть этим волком, но она бы, наверное, сразу приняла человеческую форму.
Заметив, что Лена внезапно замерла, юноша её быстро нагнал и смог насладиться этим завораживающим видом, который буквально заставил его задержать дыхание и задержать на себе взгляд.
– Всё верно... у них сейчас посевная. Осенью будет ещё красивее... – оторвав-таки взгляд от полей прокомментировал Саймон, посмотрев на Лену и ухмыльнувшись немного, решив её немного подразнить. – Какая ты впечатлительная, хе-хе.
– Ладно, пойдём, нужно тратить дневной свет с пользой. Первым делом надо будет найти таверну, желательно с местом где можно отдохнуть, когда вернёмся туда после захода солнца. Потом надо будет восполнить припасы, посмотреть есть ли там что-то что нам пригодится в дороге, ну и уже потом поискать чем кому можно помочь, чтобы отбить наши траты. Что думаешь, Сорока? Предложения к плану имеются, замечания?
– Я понимаю, – Слегка обижено произнесла Лена, не отрывая своего взгляда от размаха раскинувшийся картины. Их деревня была окружена лесами, а поля шли совершенно на небольших территориях заранее заготовленной земли. Большую часть еды селяне выращивали либо на своих огородах и садах, которые были почти у каждого; либо же с разведения домашнего скота, который и пасся на одиноких лугах. Несмотря на понимание процесса, что происходил, девчонка восторгалась именно видом. А ведь было от чего затаить дыхание: холмистая местность, переливающееся чёрными волнами, удалялась к самому горизонту, а также перекрывала собою периферийное зрение. Масштаб выращивания просто поражал своими размерами. А как вишенкой на торте, где-то там, впереди, красовались очертания могущественных стен, высоких башен и, умостившееся у подножья всего этого, одноэтажные домики.
Девчонка тыкнула кулаком в бок брата. Явно давая ответ за впечатлительную. Ещё пара попыток залезть под рёбра юноши своим пальцем, чтобы тому не было охотно в дальнейшем её подначивать. И те явно были успешными, ведь юркая сестра явно преуспевала в скорости перед несущим на себе все вещи Саймоном. Под конец же она мерно кивнула на слова брата об их дальнейшем плане. Лена возражений не выразила.
С трудом оторвав свой заворожённый взгляд, она пошла вперёд, спускаясь к извилистой дороге. Та даже с издали напоминала огромную змею, что неровным темпом ползёт к стыку земли с небом. А ширина дороги позволяла разминуться пяти телегам, если бы те решили проехать одновременно. Каждый шаг отдавался странной твердостью, словно парочка шла не по пересохший земле, а уже высеченной веками назад каменной махине. Хоть и такое впечатление было обманчиво из-за столь высокой утрамбованости пути.
В скором времени они достались дороги, шагая быстрым шагом в направлении города и обминаясь встречных путников. Такие же парочки и одиночки ступали в обратном направлении. Кто обращал внимание на ребят, кивая в предвестии или наоборот скалясь; кто игнорировал их. Так длилось некоторое время, пока парочка не встретила какой-то перехожий караван. Довольно длинный, насчитывающий десятки повозок, длинную юрбу людей плетущуюся позади него, и одинокие фигуры на конях, что в неизменном темпе шли по краям каждой из повозок, сопровождая их. Темп этой процессии явно был не велик. А город так и зрел где-то на горизонте.
Останутся ли ребята плестись позади или перегонять караван?
