Предварительный массаж, искренние ласки, настоящие поцелуи (для поощрения её сексуальности на этом перспективном пути мне пришлось произнести волшебную фразу: "Я дам тебе хорошие чаевые". Сразу скажу, что магическая фраза "Хорошие чаевые" многое облегчают на вашем жизненном пути, уж поверьте мне). Я ласкал эту черноголовку, проводя языком по её одновременно мускулистой и нежной спине, и долго ей отсасывал. Её восхитительный клитор был жестким, мои губы держали его в плену, пытаясь довести его до вершины величайшего счастья. Наслаждение вызвало тяжелые вздохи со дна её живота, она извивалась как сумасшедшая и царапала мне спину своими длинными ногтями, но я крепко держал девушку за ягодицы и продолжал мять её клитор своим языком и зубами, чтобы продлить её оргазм как можно дольше. Потом, воспользовавшись тем, что у красавицы перехватило дыхание, я вошёл в неё, даже не попытавшись поинтересоваться её мнением на этот счёт. Тугая пизда, скользкая и стонущая, как будто это был её первый раз. Она наслаждалась трахом также интенсивно, как и десять минут назад, и я вместе с ней.
Наши тела переплелись, и мы продолжали целоваться на французский манер, но тут перед нами возник хозяин этой лавки продажной любви, чтобы напомнить мне, что даже самое лучшее когда-нибудь непременно заканчивается. Я дал стольник этой милой киске, что с начальной ставкой за вход составило сто двадцать, и тридцатку добавил смотрящей за персоналом, чтобы в будущем она приберегала для меня своих лучших девушек.
Итак, резюме: Правильный адрес, разумный выбор. Справедливые цены по отношению к качеству услуг. Вы можете найти и дешевле в Москве, но это для быстрого перепихона. А вот для качественного и душевного, вряд ли. Так что добро пожаловать в это место любовных утех: здесь тепло в некоторых помещениях, хотя услуги немного старомодные. Не слишком профессиональные, но зато без разговоров про папу-алкоголика и маму-учительницу(мучительницу) Чистота в помещении присутствует, но без излишеств. Чистота персонала - на уровне. Примечание: незащищенный секс, но без последствий. Проверено на себе.
_____________________________________________
Париж, 15 сентября 2007 г., салон "SALON BIEN-ÊTRE" (Бьян-Этр. Место, где мастерицы массажа должны, по идее, гармонизировать твоё внутреннее духовное состояние с физической оболочкой)
На пятом этаже чистенького, но неказистого парижского здания я позвонил в дверь, рассматривая табличку с грубыми рубленными буквами, складывающимися во фразу «Советы по развитию тела». Хриплый и угрюмый голос, скорее мужской, если только это не был голос женщины - заядлой курильщицы, спросил: "Кто там?"
— У нас назначена встреча, я Ге.
Дверь приоткрылась. Я различил в полумраке живое существо с огромными мышцами, обнаженное, если не считать набора узких неоново-зеленых ленточек, которые проходили между его бедрами, подпоясывали талию и едва прикрывали соски, свисавшие перед большими твердыми грудями и явно силиконовыми, сделанными подпольно в здании местного морга.
Итак, это была всё-таки женщина, о чём свидетельствовали толстые половые губы, выступавшие из щели между лентами, игравшими роль бикини. Я невольно засмотрелся на её загорелую кожу, которая блестела, как масло для загара:
— Если вы любите настоящее мясо, господин Ге, то вы обратились по правильному адресу.
Она напрягала грудные мышцы и бицепсы. Малейшее её движение активировало все огромные мышцы, буквально исполосованные толстыми набухшими синими венами. Такие же огромные видимые вены проходили через её бедра и икры. Сокращение мышц заставило их выделиться ещё скульптурнее.
— Это двести.
— За час? (я робко рискнул).
Громкий смех:
— Это будет зависеть от того, понравишься ли ты мне! Я сама решу.
Итак, я закрыл глаза и прошёл на борт этого необычного самолета.
— Вы великолепны. - Попытался я выдавить из себя комплимент.
— Никаких дурацких буржуазных манер в моём доме, мой котёнок! Я Мими. А ты?
— Ге.
— Это я уже слышала, но это же не имя! Фамилия? Ты кубинец, что ли? Как Че! Че Гевара! Люблю кубинцев. И Фиделя и Че. У меня даже татушка с ним есть!
— Вообще-то товарищ Че был аргентинцем, но, что касается меня, то Ге - это мой псевдоним, вернее, чтобы не было недомолвок, то я не писатель, а исследователь земель.
— Со мной ты откроешь для себя новые. Покажи-ка мне свою сосиску.
Она стала расстегивать мой ремень и погружать руку в мои трусики, наверняка, чтобы почувствовать упругость моего члена и стою ли я на самом деле двести озвученных чуть ранее евро.
— Почувствуй и ты меня, Ге, и мой стояк! Ты ведь платишь за это, а не за слезливые истории о потери девственности от проезжего офицера-аристократа. Как я посмотрю, ты застенчивый настолько, словно какой-то долбанный подросток с прыщами на весь лоб.
Я направил свою руку на нижнюю часть её живота и не мешкая добрался до её киски, того самого места, где большие половые губы свисали вниз, словно серьги петуха, но она быстро прервала моё слишком уж научное исследование её промежности.
— Остановись Ге. В душе, котёнок, скажу тебе запросто, без лишних политесов, что мне не нравится запах пота. Особенно мужского. Я от отнюдь не него балдею, как некоторые парижские шлюхи! Да и где вы сейчас найдёте настоящую шлюху-француженку. Это редкая птица на наших улицах. Сплошь и рядом одни румынки для тупых туристов и иммигрантов. Бонжур и Уи, Уи... - это вся их французскость! Но тебе, в целях профилактики СПИДа и трепака, лучше было бы помыться и продезинфицироваться!
Мими внимательно следила за тем, чтобы я тщательно намылил своё тело везде. И не забыл о заднице. Она провела меня в комнату, стены которой были увешаны черно-белыми фотографиями мускулистых обнаженных мужчин и женщин в натуральную величину, сделанные в залах, загроможденных тренажерами. Она легла на тонкий поролоновый матрас, покрытый чистой белой простыней с красными и черными китайскими иероглифами. У неё был хороший вкус, несмотря на довольно резкие манеры. Остановка заводила. Она предложила мне пощупать её большие груди, твердые и круглые, как слишком сильно надутые воздушные шары, её бёдра, её киску.
— Можешь посильнее, тут тебе не дегустация зефира.
Грубо схватив (дряблую) плоть моего бедра, она показала мне, чего ждала от меня, когда я примусь за её тело. Я снял с неё минималистичные, но искусно сделанные стринги и попытался размять её «мясо», но она принялась усердно работать, чтобы напрячь мышцы и сопротивляться моим попыткам неумелого массажа. Я начал возиться с её пиздой, большие отвисшие губы которой так очаровали только что меня. Ей, по всей видимости, приходилось их тренировать и растягивать каждый день, чтобы довести до такого состояния. Это походило на то, что мне довелось однажды случайно увидеть в одном документальном фильме, где в каком-то африканском племени растягивают уши туземцам... или туземкам. Её ягодицы были похожи на бревна, и всё её смазанное маслом тело, казалось, чисто рефлекторно уклонялось от моих исследовательских ласк познавателя новых земель. И вот чудо - появляется большой клитор, с фимозом, как пенис ребенка.
Я тут же приближаю к нему свой язык.
— Соси как следует. Это не просьба, а приказ. И если мне не понравится, как ты это делаешь, я расплющу твои яйца вот этой самой рукой.
И она поднесла к моему лицу свой внушительный кулак размеров как минимум с пудовую гирю.
Что она и начала делать, жестко разминая мой твердый член и моментально скукожившиеся от страха яйца. Я поймал её губы (половые) между зубами и ввёл свой язык как можно дальше в необъятную пропасть любви, ибо назвать это туннелем не поворачивался язык, и Мими с удовольствием втянула низ живота, чтобы преградить мне путь. Я прикусил её "мясо", и она, наконец-то, приподняла бёдра, чтобы высвободить проход к своей дырке. Тем максимумом слюны, что я смог добыть из своего пересохшего рта, я смочил пальцы и рискнул тыркнуться туда пальцами. Пизда, на удивление, оказалась очень гибкой и раскрылась, как кусок масла, когда в него тычешь раскалённым ножом.
— Хватит играть со мной в свои детские игры, Ге, теперь моя очередь.
Мими схватила мой член и стала энергично его дрочить, сосать, при этом не забывая одновременно разминать мои яйца. Она быстро натянула на мой член презерватив, который незаметно для меня приготовила где-то в загашниках своих стрингов. Я лежал на спине, Мими взгромоздилась на меня и оседлала, как осла перед естественной смертью от старости. Я чувствовал, что она дрочит моя яйца руками, как она попеременно напрягает и расслабляет мышцы своего влагалища, дроча мой член. Я наслаждался, но вдруг не сдержался и быстро разрядился, но Мими продолжала дрочить, словно хотела опустошить меня до мозга костей.
Я был измотан. Она оделась, то есть снова явилась передо мной в наряде из переплетенных лент. Увидев, что я медленно встаю, она вернулась ко мне и глубокомысленно произнесла:
— Запомни, Ге! Всё, что есть в человеке мягкое, это не что иное, как жир. В следующий раз я заставлю тебя тренироваться по полной программе. Бля, но ты должен это заслужить. Обещай мне, что ты хоть немного, но потренируешься дома, прежде чем вернёшься ко мне!
Она ощупала мои тощие бицепсы и валики жира на бедрах. Я оделся, и Мими проводила меня до двери своего салона. И как только я оказался на лестничной площадке, она прошептала мне сладким голоском:
— Ты же вернёшься ко мне, мой милый?
Удивительно, но она крепко обняла меня и засунула в рот такой же активный и мускулистый, как и остальные её органы, язык.
Оказавшись на улице, я невольно зашатался, ошеломленный вдруг навалившейся на меня усталостью и воспоминанием о неожиданном прощальном поцелуе настоящей французской Мими.
