— Это нормально, — произнёс он тихо. — Мы имеем право на близость. Даже если она приходит неожиданно.
Я не знал, верить ему или нет. Но я хотел верить. И когда он поцеловал меня в губы, я не оттолкнул его. Я даже ответил. Поцелуй был медленным. Не настойчивым, но уверенным. Алексей двигался так, будто знал, что я не готов к резкости — поэтому он брал меня мягкостью. Губы касались моих с осторожностью, почти как будто пробовали на вкус. Его дыхание было глубоким и размеренным, а мое — неровным, сбившимся, будто я только что пробежал марафон.
Я не понимал, почему это происходит. И ещё меньше понимал, почему мне это нравится. Его рука легла мне на затылок, слегка прижимая ближе. Я поддался. Не потому, что хотел, а потому что не мог противостоять. Моё тело уже давно перестало быть моим. Оно отвечало ему. Подстраивалось. Доверяло.
— Ты чувствуешь? — прошептал он между поцелуями. — Это естественно. Мы просто позволяем себе быть.
Я кивнул. Хотел сказать что-то в ответ, но голос пропал. Внутри всё горело. Ни страстью, ни желанием — смесью эмоций, которые я не мог разобрать. Неловкость. Возбуждение. Страх. Облегчение. И где-то глубоко — чувство вины.
«Это неправильно», — шептал внутренний голос.
«Но почему тогда так хорошо?» — спрашивал другой.
Он начал целовать меня сильнее. Теперь уже не осторожно, а уверенно. Его язык проскользнул между моими губами, и я не остановил его. Я даже ответил. Медленно, неумело, но ответил. Алексей усмехнулся. Почувствовал мой отклик. Он всегда чувствовал всё первым.
— Вот так... — прошептал он, отрываясь на секунду. — Откройся. Позволь себе принять.
Он встал. Провёл ладонью по моей спине, потом аккуратно перевернул меня на спину. Я не сопротивлялся. Только сжал простыню в пальцах. Плед соскользнул на пол. Я лежал перед ним почти обнажённый, и впервые в жизни чувствовал себя полностью уязвимым. Он посмотрел на меня сверху. Не как клиенту. Не как пациенту. Как мужчине.
— Ты красивый, — сказал он тихо. — Очень юный. Очень... чистый.
Слово «чистый» зацепило. Я не знал, что он имел в виду. Но внутри я почувствовал какой-то странный стыд. Не за то, что происходило. За то, что я позволял это случиться. Что я хотел этого. Его руки начали опускаться ниже. По животу. По бокам. К бедру. Он двигался медленно, давая мне время остановить его. Но я не останавливал. Потому что не хотел. Потому что не мог. Потому что я потерял контроль. Или, может быть, никогда его и не имел.
Он опустился на колени рядом со столом. Его ладонь легла мне на бедро. Пальцы медленно начали двигаться внутрь. К центру. Ближе. Я напрягся. Дыхание перехватило.
— Расслабься, — прошептал он. — Я сделаю тебе хорошо.
И я расслабился. Потому что хотел услышать эти слова. Потому что хотел, чтобы кто-то заботился обо мне. Потому что больше всего на свете я хотел быть нужным. Его рука коснулась моего члена. Легко. Уверенно. С опытом. Я выдохнул — почти стон. Не от боли. От осознания. Что я больше не могу притворяться, что это просто массаж. Что это не то, чем должно было быть. Но мне было слишком хорошо, чтобы останавливать его.
Алексей начал двигать рукой уверенно. То легче, то сильнее. То быстрее, то медленнее. Он чувствовал каждую мою реакцию. Каждое изменение дыхания. Каждый судорожный вздох. Он играл со мной, как музыкант с инструментом, который только начинает раскрывать свою музыку.
— Смотри на меня, — попросил он.
Я открыл глаза. Посмотрел в его лицо. В его взгляд. Он смотрел так, будто видел меня до самого сердца. Как будто знал всё. Мои страхи. Мои желания. Моё одиночество.
— Это нормально, — сказал он. — Ты имеешь право на удовольствие. На близость. На тепло.
Я кивнул. Хотел верить ему. Мне нужно было верить ему.
— Дыши, — прошептал он. — Не задерживайся. Почувствуй всё до конца.
Он наклонился ближе. Его губы коснулись моего уха. Он шептал:
— Расскажи мне, когда в последний раз ты чувствовал себя таким живым?
Я не ответил. Потому что не знал. Потому что, возможно, такого я никогда раньше не чувствовал. Его движения становились быстрее. Напряжение внутри нарастало. Я чувствовал, как близок был к тому, чтобы потерять контроль полностью. И страх, который должен был быть сильнее всего, почему-то уступил место чему-то другому.
Желанию. Доверию. Подчинению.
— Смотри на меня, — снова попросил он. — Не отводи глаза.
Я смотрел. Смотрел в его лицо, в его уверенный взгляд, в его почти хищное спокойствие. Он знал, что со мной происходит. Он видел, как я теряю себя. Как раз за разом мой внутренний голос становится тише. И он не останавливался. Потому что знал: я больше не попрошу его об этом.
Тело напряглось. Дыхание вырвалось коротким стоном. Я почувствовал, как внутри всё сжалось и одновременно отпустило. Будто я выплеснул из себя что-то давно накопленное — боль, страх, одиночество. Всё сразу. После того как я пришёл в себя, в комнате повисла тишина. Только шум моего неровного дыхания и запах масел в воздухе. Я чувствовал странное опустошение — не пустоту, а будто что-то внутри меня стало другим. Мягче. Уязвимее.
Алексей всё ещё сидел рядом. Смотрел на меня. Не спеша. Словно давал мне время осознать, что произошло. Потом он встал. Провёл ладонью по моему плечу. Затем — по щеке. Его прикосновение было уже другим. Более... близким.
— Ты дал мне доверие, — прошептал он. — Это много значит.
Я не ответил. Хотел кивнуть, но голова была тяжёлой. Я всё ещё чувствовал последствия того, что только что случилось. То, как он взял меня под контроль. Как мягко, почти незаметно, перевёл всё в это состояние. Он медленно стянул футболку через голову.
Мышцы его груди были рельефными, покрытыми чуть заметным слоем пота. Он был большим. Не просто высоким — мощным. И сейчас, без одежды, он казался ещё более доминирующим. Я смотрел. Не отводил взгляд. Хотел отвести — но не мог. Он усмехнулся. Почувствовал мой интерес. Знал, что я смотрю. Знал, что хочу видеть больше. Его руки потянули вниз штаны. Медленно. Почти театрально. Он не спешил. Давал мне время понять, что происходит. Что я могу остановить его прямо сейчас. Но я не двигался.
Штаны упали на пол. Он стоял передо мной обнажённый. Большой. Уверенный. Готовый.
— Хочешь сделать мне приятно? — спросил он, почти шёпотом. — Не из обязанности. А потому что хочешь сам.
Я замялся. Сердце снова забилось быстрее. Не от страха. От мысли, что хочу. Медленно кивнул.
— Да... хочу.
После того как я пришёл в себя, в комнате повисла тишина. Только шум моего неровного дыхания и запах масел в воздухе. Я чувствовал странное опустошение — не пустоту, а будто что-то внутри меня стало другим. Мягче. Уязвимее. Алексей всё ещё сидел рядом. Смотрел на меня. Не спеша. Словно давал мне время осознать, что произошло. Потом он встал. Провёл ладонью по моему плечу. Затем — по щеке. Его прикосновение было уже другим. Более... близким.
— Ты дал мне доверие, — прошептал он. — Это много значит.
Я не ответил. Хотел кивнуть, но голова была тяжёлой. Я всё ещё чувствовал последствия того, что только что случилось. То, как он взял меня под контроль. Как мягко, почти незаметно, перевёл всё в это состояние. Он медленно стянул футболку через голову. Мышцы его груди были рельефными, покрытыми чуть заметным слоем пота. Он был большим. Не просто высоким — мощным. И сейчас, без одежды, он казался ещё более доминирующим.
Я смотрел. Не отводил взгляд. Хотел отвести — но не мог. Он усмехнулся. Почувствовал мой интерес. Знал, что я смотрю. Знал, что хочу видеть больше. Его руки потянули вниз штангу. Медленно. Почти театрально. Он не спешил. Давал мне время понять, что происходит. Что я могу остановить его прямо сейчас. Но я не двигался.
Штанга упала на пол. Он стоял передо мной обнажённый. Большой. Уверенный. Готовый.
— Хочешь сделать мне приятно? — спросил он, почти шёпотом. — Не из обязанности. А потому что хочешь сам.
Я замялся. Сердце снова забилось быстрее.
Не от страха.
От мысли, что хочу.
Медленно кивнул.
— Да... хочу.
Он протянул мне руку. Я принял её. Встал. Простыня соскользнула с меня. Я стоял перед ним голым, почти ребёнком, рядом с этим мужчиной, который знал, как разбудить во мне то, о чём я даже не догадывался. Я опустился на колени. Его рука легла мне на затылок. Не давила. Просто направляла. Я почувствовал его возбуждение — горячее, твёрдое. Он был большим. Больше, чем я ожидал. Чем мог представить.
— Не бойся, — сказал он. — Просто позволь себе быть.
Медленно взял его в рот. Ощутил вкус кожи, соли, мужественности. Он вздохнул. Глубоко. Удовлетворённо. Его пальцы сжали мои волосы чуть сильнее.
— Так... именно так...
Я начал двигаться. Неловко, неуверенно. Но он не торопил. Только направлял. Ласково. Успокаивающе. Иногда говорил:
— Молодец...
— Ты делаешь мне хорошо...
— Продолжай...
Его голос был самым опасным. Потому что он заставлял меня чувствовать, будто я действительно нужен ему. Будто это не просто секс. А что-то большее. Теперь я понимал, почему он говорил: «Ты очень восприимчивый». Потому что я принимал каждое его слово. Каждое движение. Каждую секунду. Он начал дышать глубже. Ритм стал быстрее. Он контролировал меня — не грубо, а мягко, почти любовно. Я чувствовал, как он напрягается. Как близок к своему пределу.
