— Я так ждал этого. Почему ты должна быть такой неуклюжей?
— Дмитрий, ты говоришь так, будто я сделала это специально.
Конечно, она не сделала это нарочно, а я вёл себя как придурок. Когда женщина, которую ты любишь, подвернула ногу на прогулке, ты проявляешь сочувствие, а не грубишь.
Искреннее извинение и крепкие объятия вернули ей улыбку. Теперь между нами снова всё было хорошо.
Час спустя я всё ещё переживал из-за отмены завтрашнего похода, но старался этого не показывать. И всё никак не мог собраться с духом, чтобы сказать Анне. Она точно расстроится и, скорее всего, найдёт способ обвинить меня в несчастье Елены, хоть это и было бы совершенно нелогично. Однако, когда я наконец позвонил сестре, она отреагировала удивительно спокойно.
— Ничего страшного, мы всегда можем съездить в другой раз. Главное, что у неё не перелом.
За ужином Елена молчала, и я чувствовал, что её что-то тревожит. Я не стал спрашивать — знал, что она сама расскажет, когда будет готова. И почти в конце трапезы она заговорила: